Легенды СССР

Я хохотал и аплодировал. Сделать символом музея "Легенды СССР"  мотоколяску-инвалидку, поставленную на серп и молот, это не просто попасть в десятку, это больше.

Сразу оговорюсь, эту страну – СССР  я люблю и уважаю. Эта страна сделала меня таким, каким я хочу быть. Я готов защищать память об этой исчезнувшей стране. Но я смотрю на нее трезво.

Именно автомобиль, который практически был не способен ездить, достоин  быть ее символом. Эти мотоколяски стояли во многих городских и сельских дворах. Я видел, что перед каждой поездкой  это транспортное средство приходилось серьезно готовить, проводя целый комплекс ремонтных работ, сняв все ее крышки и капоты и влезая в нее с головой. И несмотря на это, очень часто в свой двор она возвращалась на буксире. Советская машина.

А музей великолепный. С первых шагов по нему  захватывают воспоминания. Теплые, забытые. 

Я не люблю патетику, но скажу, что ушедшая эпоха посмотрит на вас десятками настроечных шкал ламповых радиоприемников.

Десятками циферблатов часов.

Десятками видоискателей пленочных фотоаппаратов.

И, конечно, десятками фар.

Все экспонаты восстановлены с душой.

Я ходил вокруг автомобилей – легенд, рассматривал самые мелкие узлы и детали и пытался понять, что говорили про себя и вслух водители на фронтовых дорогах, когда им приходилось ремонтировать машины.

Ходовая полуторки! Что чувствовал водитель, бросив фуфайку в колею, наполненную осенним дождем, лежа на спине под этими рычагами и тягами, пытаясь починить машину под обстрелом?

А сколько крови впитал этот кузов?

ЗИСы в войну оказались как-то в тени легендарных полуторок. Но заслуг у трехтонки не меньше.

Деревянная дверь кабины.

К этому мотоциклу  мы, пацаны, относились с большим уважением. Он был самым крутым внедорожником в большой компании двух- и трехколесных средств.

Вы знаете, что такое свеча, и сколько крови она может выпить?

Везде, где мог, заглядывал в кабины  и пытался понять, каково было их обитателям. Автомобиль вроде премиум, а педали неудобные до невозможности. Поэтому, развалившись в кресле современного авто, помяните добрым словом тех, кто колесил по дорогам до нас. И нас вспомнят.

Такие были в каждом дворе. Ночевали в кладовках, подвалах и на балконах. При их появлении в дворовом пространстве  вокруг собиралась вся пацанва, и начинались разговоры о том, в чем никто ничего не понимал, но всем хотелось выглядеть специалистами. О зажигании и компрессии, о лошадиных силах и оборотах. Маленький трамплин в большой мир техники. На чем сейчас пацаны учатся, мне непонятно. Исчезнет интернет, и этот мир рухнет.

Этих  серьезным транспортным средством не считали. Так, для пенсионеров, на рыбалку к ближайшему пруду.

Волги! И ничего больше добавлять не надо.

Этот зеленый колпак – как признак состоявшейся жизни – по крайней мере, сегодня в кармане есть на такси.

Горбатый!!! Вы не представляете, что это была за машина. Однажды  на немыслимых ухабах где-то под Багаевской или Маныческой  у нас разлетелась вдребезги крышка трамблера. Поинтересуйтесь при случае, что это такое. Скрутили проволокой, найденной на обочине. И поехали дальше!

Вы знаете, что такое воздушное охлаждение радиатора, расположенного сзади, при езде по бездорожью? Лучше бы вам не знать.

Ковровец. Вместе с Восходом  они были демократичны. В отличии от понтовых Яв, непонятных Паноний и крутых Уралов.

Заметил, что бытовая техника тех лет  очень гармонирует с обводами кузовов из той же эпохи. Все-таки то время неповторимо.

У полок с радио и видео  у меня глаза разбежались. О существовании многих моделей не подозревал.  Эх, если бы в магазинах тех лет  в свободной продаже было бы хоть половина от выставленного в музее. Может быть по другому история сложилась. Хотя… что было, то было, и по другому не надо.

Такие агрегаты, уложив их в одеяло или скатерть  как в носилки, таскали между квартирами и комнатами в общежитиях, с дня рождения на Новый Год, а с него на новоселье, проводы и просто вечеринки. К такому агрегату прилагалась сумка с бобинами в рваных картонных коробках, от которых самопроизвольно отматывались темно-коричневые магнитные ленты и превращали квартиру в подобие джунглей. Где свои кассеты, а где взятые «послушать», помнили только очень педантичные люди. И постоянно требовали вернуть назад взятое у них сокровище с Иисусом – суперзвездой или французским концертом Высоцкого. Таких не любили.

А такой агрегат таскали с квартиры на квартиру мои родители. И я на нем пытался делать первые записи – перезаписи, глядя на зеленые лепестки индикаторной лампы.

А еще к таким агрегатам (да и ко всем экспонатам музея без исключения) нужно было иметь знакомого ремонтника. Без него – беда.
Спасибо устроителям музея за внимание к мелочам. Такой автотрансформатор был обязательным приложением к телевизору. И тихо урчал в каждой квартире. Без него  можно было лишиться всего телевизора, чувствительного к скачкам напряжения.

А это комнатные антенны, которыми вынуждено было пользоваться подавляющее большинство телезрителей. Ежевечерний бой с телевизором за качество изображения обычно начинался с поединка с антенной. Ее крутили и вертели, подвешивали вниз головой и выносили на балкон. А на работе  как главную новость сообщали друг другу способ заземления такой антенны на батарею через конденсатор, при котором качество картинки на Рекорде или Рубине возрастало до качества кинотеатра. Но несмотря ни на какие пытки, антенны выходили из боя победителями, и по экрану  шла рябь и «снег», бежали кадры, и пропадал звук. Каждый советский человек мог спокойно подойти к телевизору и, глядя на экран, вслепую, запустив руку за заднюю стенку аппарата, легко найти любой из многочисленных его регуляторов. Когда вращение ручек настройки не помогало, по телевизору лупили от души кулаком или нежно шлепали ладонью. Один аппарат мог реагировать на удары сверху, другой – сбоку. Думаете, шучу?

Старина Аккорд! Умеете ставить пластинку и протирать ее так, чтобы она не хрипела после десятка прослушиваний?

Эта Спидола, «Спиха», даже стала одним из героев рассказа уважаемых братьев Стругатских.

Вот надо же! Собрали весь комплект. Фотоувеличитель, бачок для проявления фотопленки, красный фонарь и ванночки. Не хватает пинцета. Лазить в ванночки пальцами было неудобно. Все жду, когда какой-нибудь музей воссоздаст обстановку любительской фотолаборатории 60-х., где-нибудь в коммунальной ванной или подвале - кладовке.  

Я когда–нибудь  сделаю иллюстрированное пособие по фотографированию пленочным фотоаппаратом. С определением экспозиции с помощью экспонометра «Ленинград», с прикидкой на глаз глубины резкости, с установкой выдержки, похожей на приведение в действие мины с часовым механизмом. Увлекательно. За этим процессом можно было случайно забыть об объекте фотографирования. Где-то там среди этой компании стоит Зоркий 4 с Индустаром 50. Чуть не заплакал. J

Всего не перечесть, что есть в музее. Но фонарик для пацана – объект особый. Ими гордились: "У моего сменные цветные стекла, а мой с двумя батарейками, а мой добьет куда твоему и не снилось, а мой с кнопкой для коротких сигналов, а у моего запасная лампочка в специальном гнезде".

Видите горку разноцветных цилиндров в левом верхнем углу? Это диафильмы. Представьте темную комнату, простыню на стене, и толпу детворы со всего подъезда или даже дома, сбившуюся вокруг проектора. Кто-то учительским тоном читает титры, а кто-то крутит колесико, передвигая кадр за кадром. А на экране  супермен – доктор Айболит, оппозиционер и либерал Чиполлино, или харАктерный раздолбай с неясной ориентацией Буратино.

Кстати (или не кстати), в музее один из лучших по комплектности Максим, из всех, которые я видел в музеях.

Ходил и дышал воздухом той эпохи.