Ждали грозу.

Ждали грозу с юга, но она всё не приходила и не приходила.

Одно время подул резкий ветер, грозовой предвестник, принёс надежду, но скоро стих. А свинцовые тучи, начавшие было наползать из-за Дона, так и остались над левобережьем.

И река постепенно начала терять свой особый и неповторимый предгрозовой вид.

Рыбакам ничего. Они продолжали дёргать селёдку. И тушки донской царица ложились на причал.

Предчувствую засуху, в середине мая бушуют июньские травы. Спешат.

В прибрежных рощах свежо и светло.

Тот короткий период времени, когда не пыльно и не слякотно, не жарко и не зябко.

Старые стволы, много раз вымоченные и высушенные, приглашают сесть.

Несмотря на то, что недавно были периоды сильной верховки, воды в реке еще много.

И еще больше её в заводях и ериках.

Ушедший паводок оставил среди стволов удивительный рисунок из прошлогодних стеблей тростника. Строгий и буйный одновременно.

Свежесть и покой.

Короткий промежуток между весной и летом.

Дон искрится.

Как серебром налит.

Ивановский раскат – самый западный их бастионов Черкасского городка.

И если супостат злом гонимый начинал очередной поход от Азова в казачий край, то нёсшие службу на этом раскате, должны были первыми увидеть в небе дымные столбы сигнальных костров, зажженных дозорами на Кобяковом городище, Александровских холмах, или даже далее, вниз по течению.

Как выглядели те дозорные посты по Дону, мы не знаем.  Самое яркое изображение дозорного поста, я нашел среди картин художника Дмитриева-Кавказского.

На картине изображен дозорный пост на Кавказской линии в 19-м веке.

На Дону, в 17-м, 18-м веках было не так, но похоже. Сторожевая вышка, хижина и приготовленный костёр-факел.

А казачок, несший службу на Ивановском раскате, дремал прижавшись щекой к тёплому пушечному стволу. Да изредка тревожно вскидывал голову, глядя сонными глазами на горизонт. Не чертят ли небо дымные следы ракет ПВО?

А гроза так и не пришла в этот день.