По-над Доном сад цветёт...

На книжном развале попала в руки малая брошюрка ростовского книжного издательства, выпущенная в 1974 г.

Художник-составитель фотоальбома: Волков Виталий Михайлович.

В него вошли фото авторов, фамилии которых я часто встречал в изданиях тех лет: Р.Иванова, В.Козлова, В.Турбина

Подписано к печати 10.07.1974. Значит фото 72,73 гг.

Фотографии сопровождены стихами:

А.Пушкина, Н.Огарёва, И. Никитина, С.Кирсанова, Р.Гамзатова,Е.Шевелёвой, Н.Доризо, И.Грудева, А.Недогонова, Б.Кежун, Ю.Друниной, Э.Котляр, С.Смирнова, Н.Отрады.

Так и выложил фото со стихами, снабдив их своими комментариями и впечатлениями.

Может быть эта фотозарисовка не очень информативна с исторической точки зрен6ия. Но хорошо передает настроение тех лет.

И не судите строго сюжеты. Это сейчас, благодаря смартфонам и соцсетям, количество гениальных фотографов приближается к количеству людей живущих на планете. В ту эпоху всё было иначе.

Порадовали виды города начала 70-х. Забытые цветы на клумбах и уличные фонари.

В порту у причала увидел бетонную баржу. Две похожие, сейчас прозябают в реке Аксай. И являются объектом индустриального туризма. А в те годы я бы очень удивился их существованию.

Плывут мосты и зданья…

Да, мы счастливые…

У нас есть для чего

На этом свете жить!

Живём для созиданья!

Пусть будет вечно молод,

Пусть вырастает выше

Степной, просторный город,

Который много слышал.

Ой ты, Дон, ты наш Дон,

Ой ты, батюшка Дон,

Заливные луга да лиманы.

Разольётся – сердце радуясь,

С ним всплывает налегке…

Обмелеет – сердце падает,

Бьётся рыбой на песке…

Удочка у рыбака бамбуковая, теплая, ламповая))). Совсем без наворотов. Даже катушек для лески на обычных удочках тогда ни у кого не было. Леску наматывали на два крючка приклеенные к удилищу.

Эти бесчисленные спальные домики, на бесчисленных базах отдыха, не забудет никто, кому пришлось в них жить. Было в них душно и неудобно. Были комары, и не было ни каких  удобств, кроме розетки, которая часто не работала. Из мебели, кроме кровати – разваливающаяся тумбочка.

Но было в них что-то, чего я позже не встречал даже в «трёх звездах».

У всех калиток мгла вставала,

И видно было из окна,

Как воды Дона волновала

Лучом серебряным луна.

Дон былинный к Волге устремляется…

Дамбами крутыми усмирён,

Дон меняет русло, Дон меняется,

В глубокое море превращается…

Слегка коснуться стремени и быстро

Взлететь в своё скрипучее седло!

Пускай подковы высекают искры,

Пусть позади останется село.

Хлеб на токах,

Как загар на руках!

Птица крылом замахала –

Синеву пропахала!

Звёздами сверкает небо синее,

И внизу созвездия горят.

Сотни мачт высоковольтной линии,

Словно подбоченившись стоят.

Мы молодые,

Мы молодые,

К дальним планетам, по многим приметам,

К звёздам воспетым мы ближе других.

Изумился монтажу «дофотошоповской» эпохи. На этом снимке, колокольня Воскресенского Войскового собора совмещена с Даниловским бастионом. Реально они в двухстах метрах друг от друга.

Бобинный, переносной магнитофон. Его обладатель всегда был в центре внимания, уважения и окружен восторгом. Такие аппараты были редкостью и стоили недешево. Но такое удовольствие накладывало на владельцев магнитофонов большие обязанности. Нужно было владеть определенными навыками. Например, уметь протирать спиртом головку звукоснимателя, или регулировать её по высоте. А так же иметь в запасе и быстро менять «пассики». Это такие резиновые приводные ремни. Которые постоянно изнашивались и звук «плыл».

А вообще, звуки, издаваемые такими устройствами, музыкой по современным понятиям, назвать трудно.

Широко между берегами

Катится величавый Дон.

И солнце поздними лучами

Блестит над ясными водами,

Клонясь за дальний небосклон.

Бескрайна степь.

Над нею высь бездонна.

Струится Дон в объятия морей.

И сколько бы ни черпали из Дона –

Он с каждым годом чище и щедрей.

Приготовь же Дон заветный,

Для наездников лихих

Сок шипучий, искрометный

Виноградников твоих.

Клёны цветут.

Неподвижная синь.

Вода вытекает в ладонь.

Красиво у Дона,

И Дон красив, Тих и спокоен Дон.

Широкий, любимый Дон.

Мы снова с тобой одни!

Дай вспомнить короткий сон,

Волну свою протяни!

Ёще тронули очень ржавые скрепки, которыми сброшюровано издание. Вспомнил рассказ, в котором немецкого шпиона пытающегося пробраться в наш тыл, бдительный офицер СМЕРШа поймал на советском паспорте, у которого были нержавеющие скрепки.