"Колхозный"

Поникшие и обшарпанные, придавленные строящимся ЖК, стоят на входе в бывший Колхозный рынок две кирпичные будки с калитками, крытые фальцевым железом. Последняя память о самом колоритном рынке города 20-го века.

Я задался было вопросом, каким по счету, если судить по величине, был он среди ростовских рынков, на сам скоро понял бессмысленность своего вопроса. Он был не похож ни на один из ростовских рынков. И нельзя его сравнивать с другими.

Увы! Не нашел ни одного фото этого рынка из 60-х,70-х. Но когда в сети увидел эту фотографию одного из московских рынков, в груди сладко заныло. Это он, наш Колхозный. Точно так, справа, если входить с Воровского, стояли хуторские тетки с мешками картошки. Очень похожи деревянные прилавки с козырьками. И один в один каменный павильон «Коопторга».

И далее в заметке  в качестве иллюстраций будут фотографии московских рынков.

Не удивительно, что не нашлось летописца, оставившего для потомков историю Колхозного рынка.

Попробовал частично восстановить её с помощью старых карт и собственных воспоминаний.

На карте 1921 г. всю площадь восточной части будущего поселка Сельмаш занимает пустырь. На котором вольно расположились сенники. Видимо, сюда из окрестных станиц и хуторов привозили на продажу сено для нужд Сельмашстроя. А на берегу Кизитериновского ручья угнездились несколько заводов, занимавшихся топлением сала.

Включив воображение, нетрудно представить первые дни рождения Колхозного рынка. Толкотня подвод, нагруженных сеном, толкотня подвод, приехавших это сено покупать. Крики, ругань, смех возчиков и покупателей. Рядом тянется вереница подвод и редких машин по дороге в Новочеркасск. Кругом степь да степь, пересыпанная кое-где горами мусора. И всю эту картину  иногда затягивает дымом и смрадом от котлов, в которых невдалеке топится и шкворчит сало.

(территорию будущего Колхозного рынка я залил розовым)

Десять лет спустя  на карте 1931 г. уже сформировались улицы Сельмаша, но на территории рынка еще пусто. Хотя трудно предположить, что торговля сеном переехала в другое место.

И только на карте 1939 г. появляется короткое слово «Базар». Видимо, тут продолжали торговать сеном, но, как часто бывает, места бойкой торговли одним товаром  быстро обрастают торговлей сопутствующими товарами.

На немецкой аэрофотосъемке мы видим на месте рынка пустырь с несколькими лабазами со стороны ул. Воровского.

Вызывает интерес светлое пятно правильной формы на самом бойком месте рынка. Трудно предположить, что эта территория была замощена. Может быть, её сеном устилали для удобства торговцев и покупателей. Хотя 1943-й год.

На схеме 1978 г. Колхозный рынок обозначен виноградной гроздью.

Гвоздем Колхозного рынка 50-х, 60-х были голуби. И сейчас мне кажется, что в этом районе города, на площади Мира например, голубей больше, чем в других районах.

Идут!

Отец приводил меня сюда еще совсем шкетом, таким, что от любителей голубей, собиравшихся на рынке, у меня остались воспоминания больших кирзовых сапог и джутовых мешков, в которых сидели голуби.

Я ходил между сапог и мешков и наблюдал, как кто-то надо мной, взяв голубя в руки, резко поднимает и опускает его, наблюдая при этом за движениями голубиного хвоста.

Голубеводы мне казались людьми очень добрыми. Толкаться между их ног, мешков, коробок и клеток было удивительно уютно.

И не было более привычного вида старого города, чем деревянная голубятня в частном дворе, мотающийся из стороны в сторону длинный шест, и стая голубей над всем этим.

Рисунок Юрия Васильевича Шкокова

Затем, следуя моде, на рынке расцвела торговля аквариумными рыбками. Здесь у меня уже был свой интерес. Как и многие мои сверстники, я держал дома рыбок. И каждое воскресенье, засунув в карман мятый рубль, в компании таких же пацанов я шел на Колхозный. Надо сказать, что этот рубль родители давали безропотно. Ребенок не по чужим садам лазает, а делом занят, за рыбками ухаживает. Хотя ухаживать больше приходилось им.

20-30 коп. я в уме сразу откладывал на корм. А на остальные  можно было пополнить число обитателей своего аквариума. Которые дохли, надо сказать, нередко. Вот только денег обычно хватало на презираемых плебеев – гуппиков, меченосцев и иногда барбусов. Сиятельные скалярии и им подобные  стоили рубля по три. И на них надо было копить. Что при отсутствии терпения удавалось редко.

Зимою  под каждым аквариумом горела свечка или спиртовка, а продавцы, не стесняясь, согревались «из нутри», что придавало прилавкам и всему рынку особый вид и колорит.

Но самым веселым занятием в рядах аквариумных рыбок было наблюдать за продавцом, который пытается поймать сачком шуструю рыбку, на которую покупатель показывает ему пальцем с другой стороны аквариума. Такие погони длились иногда очень долго, доставляя удовольствие окружающим.

Интересно было толкаться среди плетеных корзин с кроликами и курами. Наблюдать за хомячками и морскими свинками. Мельком глянуть на собак и кошек и вернуться в ряды с аквариумами и быть сраженным наповал видом работающего самодельного компрессора. И даже не спрашивать его цену, он стоил как велосипед. И с тоской вспомнить свою грушу от пульверизатора и камеру от футбольного мяча, с помощью которых делалась аэрация воды в аквариуме.

Черепахи, лягушки, креветки, все это появилось потом. В то время жили просто, без затей.

В 90-е на Колхозном, как и по всей измученной дефицитом стране, развернулась бойкая торговля стройматериалами и бытовой техникой. Это была одна из первых площадок в городе, куда граждане ехали за кафельной плиткой, обоями и люстрами.

Сначала торговцы этими товарами потеснили аквариумы с рыбками в старых деревянных рядах. И рядом с плавающими меченосцами громоздились коробки с двухкассетниками и горы блестящих смесителей для ванн.

Помню, как на одном из торговых мест,  где торговали обоями, висела реклама: «Мы сделаем из вашей квартиры конфетку». На что покупатели грустно ухмылялись: «Были бы деньги, мы бы сами сделали».

Позже, в начале нулевых, эта торговля заполнила все свободные места на рынке, беспощадно раздавив жидкотелых меченосцев и барбусов.

Помню, как однажды пришел на рынок и попал в толпу у входа с Воровского, которая не могла сдвинуться ни вправо, ни влево. Люди стояли, сжатые со всех сторон такими же, как они, и ждали.

Эта новая  оголтелая торговля убила все остальные формы жизни на рынке. Первыми исчезли голубятники. Им, как никому другому, нужен был простор. Потом исчезли любители аквариумных рыбок. Их жалкие остатки пытались прятаться по углам, теснимые китайским ширпотребом. Но очень быстро исчезли и они.

Как-то незаметно зачахли душевные хозяйственные магазины старого рынка. В которых можно было найти редкие и нужные мелочи, такие, как пилки для лобзика, например. Некоторые из этих магазинов заменили магазины секонд-хенда, а некоторые просто исчезли.

Не помню когда, но очень незаметно исчезла с рынка торговля продуктами, её место заняли развалы видео и аудио кассет. И расцвела плеяда наливаек.

Дольше всех из продуктовой торговли держался «коопторг» в каменном павильоне. На его прилавке лежали горы сухофруктов и шиповника, стояли банки с медом. Но и его заменил мебельный.

Но нельзя сказать, что старый рынок полностью исчез. Выдержала смену эпох торговля столяркой, всякими реечками, плинтусами, штапиками, наличниками и всем сопутствующим.  Там в глубине рынка  был столярный цех, реализовывавший свою продукцию здесь же.

Несколько продавцов рыболовных снастей держались долго. Хотя ассортимент их товаров сильно изменился.

И, конечно, рыночные «Могикане» - мужики со всяким мелкохозяйственным, полуржавым  железом. Кстати, часто очень нужным и редким железом. Это «железо» они годами копили в гаражах и сараях, на полках, так, что стен не было видно. Нередко тащили его с работы, и не наживы ради, а потому, что там не нужно было. А потом ради субботних «150» или просто за компанию, выносили все это продавать.

Торговцы обувью и петардами никак не могли их потеснить. Приходили они рано в отличии от продавцов новой волны, были терпеливы и непритязательны и держались до последнего. Даже когда рынок стал напоминать муравейник, и газовыми плитами и унитазами была заставлена вся ул. Воровского на квартал в обе стороны, на Колхозном можно было найти одного-двух таких мужичков.

Базар в России больше чем базар. И этот рынок был не просто рынком.