Агрессия

Прошлой весной привели меня мои дороги в село Глафировка на берегу Ейского лимана.

Там, бродя с открытым ртом по местному краеведческому музею который собрал Николай Иванович Новак. (рассказ о музее в этой статье)

не мог не обратить внимание на картину расстрела англо-французско-турецкой эскадрой хутора «Водяная балка», который и был предтечей нынешней Глафировки. Именно после этого расстрела мирного хутора оставшиеся в живых жители переселились на нынешнее место.

Стал вспоминать. Водяная балка и другие села Таганрогского залива обязаны своим появлением Петру I. Тогда, на рубеже 17-18 веков, молодой царь реформатор, овладев Азовом, начал бурно осваивать этот край. Строить верфи и крепости: Троицкую, Семеновскую, Павловскую.

Об этих событиях, как мог, написал в этих статьях.

Семеновская

Павловская

Гибель первого великого флота

Особенность начинаний Петра была в том, что главной рабочей силой на стройках того времени были крепостные. А они, пригнанные в приазовье со всей России, бежали от непосильного труда и суровых условий. Бежали и основывали села и хутора в укромных уголках по берегам Таганрогского залива. Хутор Водяная балка и сейчас нелегко отыскать в прибрежных степях.

Он спрятался в небольшой зеленой ложбине среди бескрайних полей

Прикрытый глиняными обрывами.

Ехал в эти края с тайным желанием понять, что же заставило гуманистов из Евросоюза просто так взять и расстрелять с самых современных боевых кораблей мирный рыбацкий хуторок.

Перенесемся теперь на 150 лет вперед. Из петровских времен во времена Николая I. Тогда, в середине 19-го века, Россия посчитала себя ответственной за судьбы славянских народов, порабощенных Османами, Франция искала любого повода отомстить России за поражение 1812 года, а Англия искала любого способа ослабить Россиию (как и всегда потом). Формальный повод для войны нашли быстро, и вот уже объединенная Англо-французско-турецкая эскадра осаждает Севастополь.

О Крымской войне написано много. Это особая война в истории России. Она переплела очень много судеб и в российской истории, и в европейской. Вспомним молодого Льва Толстого и его «Севастопольские рассказы». Вспомним отважного матроса Кошку, знакомого по школьным урокам литературы и истории. Вспомним доктора Боткина и хурурга Пирогова. Вспомним легендарных адмиралов Нахимова, Истомина и Корнилова. Вспомним бесславное и великое затопление русского флота в севастопольской бухте. Вспомним бои у Балаклавы, казаков, зуавов и янычар, «тонкую красную линию» и «атаку легкой кавалерии». Вспомним трагическую смерть Николая I, не перенесшего тяжести поражения.

Это рисунок-иллюстрация из «Севастопольских рассказов»

А это кадр из фильма «Адмирал Нахимов»

Об азовском театре той войны известно меньше. Вражеский флот вошел сюда, пытаясь лишить защитников Севастополя тыловых баз. Надо бы вспомнить легенду об английском фрегате «Джаспер», пытавшегося промерять форватер донских гирл и посаженного на мель хитростью казаков. Надо вспомнить бесславную сдачу Анапы. Конечно, надо вспомнить две бомбардировки и попытки высадить десант в Таганроге. В доме-музее А.П. Чехова висит гравюра, изображающая эти события. Конечно это лубок, но картинка колоритная.

Ярким памятником событиям под Таганрогом служат два ядра, застрявших в стенах Никольского храма. Знали командиры европейских боевых кораблей, что в церкви спрятались женщины, дети, старики, и били по ней прицельно. Крепко сидят ядра.

Но если штурм и обстрел Таганрога можно считать военной операций, в городе была военная база, то чем надо считать расстрел беззащитной Водяной балки как ни военным преступлением. Маленький хуторок на глиняном обрыве показался хорошей целью для тренировки канониров. Случилось это 23 октября 1855 года. Мелочь в огромной кровавой истории? Мелочь…

Я стоял и смотрел на благославенные просторы Меотиды и пытался представить чувства жителей хутора, когда со стороны моря , кормившего их, полетели ядра.