Памятник первоконникам, известный и неизвестный.

О том, что этот монумент создавался не в память о взятии Ростова и Нихичевани – на – Дону в 1920-м году Первой Конной армией, а в память об обороне Царицына в 1918 г., которой руководили Сталин и Ворошилов, на Меотиде писалось давно, и с тех пор этот факт стал общеизвестным (ссылка в конце). Кстати, взятием Ростова в 20-м  тоже руководили эти двое.

Но оказалось, что у монумента есть еще одна «изюминка».
Все ресурсы, до которых добрался, описывают историю этого памятника примерно одинаково:
- Торжественно открыт 30 апреля 1972 г.
- Первоначально на нем была табличка: «Сооружен в ознаменование освобождения Ростова-на-Дону от белогвардейских банд в 1920 г»
- В 1996 г. местные казаки настояли о снятии надписи о белых бандах. 

Но при осмотре постамента  выяснилось, что табличка на месте. То ли казаки плохо настаивали, то ли потом новую установили, неведомо. Да и не важно.

Интересно другое. "Белогвардейские банды" упоминаются на памятнике еще в одном месте. Для того, чтобы увидеть эту надпись, надо заглянуть "за спины" людей, изображенных на декоративной накладке на передней части постамента. Большие буквы видны за спиной суровой женщины с маузером или слева от мужчины в шинели с "разговорами".

Если проявить настойчивость и гибкость в буквальном смысле слова, то можно понять, что на памятнике  крупно и ясно, так, чтобы хорошо было видно проезжающим по главной улице города написано примерно то же, что и на маленькой табличке сзади.
Слово "банды" точно есть.

Когда сдана надпись на граните, и когда и почему она закрыта? 
Это фото я нашел у Александра Оленева в его Ростовском словаре. Оно сделано почти сразу после открытия памятника. 

А это открытка, которую я нашел на сайте Pastvu.com, вышла в 1973 г. 

На обоих фото видна та же декоративная  чеканная панель, которая стоит сейчас. Значит, надпись о бандах была сделана на граните при строительстве монумента. И сразу закрыта декоративной накладкой. По крайней мере, такой вариант наиболее вероятен. 
Значит в 1972 г. Советская власть, которая была в пике своей самоуверенности, испугалась упоминания о белогвардейских бандах и спрятала надпись. В это поверить невозможно. Такую вероятность можно допустить только в одном случае: в 70-х еще живы были те, кто или сам помнил о погромах и грабежах, которые учинили конармейцы, взяв Ростов, или знали о них из первых рук.

Художник Греков. "Бой за Ростов"

Я сам  слухи о погромах и грабежах в Ростове и Нахичевани в январе 20-го  считал сильно преувеличенными. Но  документальных подтверждений или опровержений нет и быть не может, а в тех материалах, что написаны позже, обе стороны врали самозабвенно.
Тем не менее решил искать. В краеведческом отделе ДГПБ  нашел эти две книги, вышедшие в 30-х.

В книгах очень много интересного. Вот  член реввоенсовета южного фронта товарищ Сталин  под портретом Ленина  рисует на карте жирную стрелку, направленную на Ростов.

Естественно, в книгах нет прямых признаний и откровений. И быть не могло. Но как любой советский человек, я научен читать между строк  и думаю, среди моих читателей таких большинство. Ниже приведу один отрывок. Почитайте.

Беседа с командующим СКВО товарищем Ворошиловым
Ложь о Красной армии

Мне хотелось бы рассеять сплетни и лживые слухи, которые создались вокруг имени 1 Конной армии и бросили тень на честных бойцов — красных кавалеристов, хочу раз и  и навсегда опровергнуть ту клевету, которую возвели на Конную армию сначала белогвардейские шпионы, а за ними и обывательские массы, обвинением в участии в грабежах и погромах при занятии города.

Правда о Конной армии

В течение 2-х лет своего тысячеверстного боевого пути и тяжелой борьбы с врагами Советской Республики, Конная армия воспитывалась на мысли, которая под­тверждалась фактами, что Ростов является гнездом черной реакции и контр-революции, где формируются и обновляются белогвардейские рати на борьбу с Советской властью. В представлении каждого бойца Ростов ­рисовался источником всех белогвардейских замыслов, верным помощником Краснова, Корнилова, Деникина и других белых вождей.
Неудивительно поэтому, что к моменту подхода частей 1-й Конной к Ростову среди бойцов наблюдалось враждебное и озлобленное настроение не только к де­никинским войскам, защищавшим подступы к Ростову, но и к населению города. Командование 1-й Конной армии знало об этих настроениях и еще задолго до занятия Ростова приняло соответствующие меры. В полках, особенно среди комсостава, постоянно проводились собеседования, на которых разъяснялось, что население Ростова, ростовские рабочие стоят за Советскую власть, рабочие не раз пытались свергнуть генеральское иго, но терпели неудачу и т. п. Подобного рода воспитательно-разъяснительной агитационной работой нам удалось разрядить атмосферу, и, я это подчеркиваю, при вступлении в Ростов и дальше,  во время пребывания в нем, 1 Конная  в целом не запятнала своего славного имени.

Буденовцы ликвидировали бандитизм.

И наоборот, вместо заслуженного отдыха, бойцам Конной армии сейчас же пришлось приняться за ликвидацию бандитов-дезертиров и деморализованных деникинцев, а также лиц чисто уголовного элемента, громивших, пользуясь ночной суматохой, магазины, погребки и т.п.
К сожалению, в среде Конной армии оказался нездоровый элемент, соблазнившийся легкой наживой, но случаи, когда красные кавалеристы принимали участие в грабежах, были единичными и тотчас же были в корне пресечены рядом решительных мер.
И вот одно только то, что отдельные несознательные красноармейцы поддались дурману грабежа, послужило уже поводом к грязной клевете на всю 1-ю Конную армию. Распространению же сплетен способствовали оставшиеся в городе белогвардейские шпионы, стремившиеся этим дискредитировать Красную армию в глазах населения.

Доказательства без слов.

Между прочим, эта клевета дошла и до нашего высшего командования. При выступлении 1-й Конной армии из Ростова (во второй половине января) нам пришлось встретиться с т. Шориным, командовавшим тогда южным фронтом, который при разговоре, бросил упрек по нашему адресу. Вместо ответа, мы – я и т. Буденный – предложили командующему сейчас же поехать посмотреть какую-либо нашу часть в походе и лично убедиться в несостоятельности клеветнического обвинении Конной армии. Тов. Шорин согласился, и, взяв автомобиль, мы выехали за город и встретили 36-й полк, направлявшийся к Новочеркасску. Изможденные и усталые кавалеристы, в старых потертых шинелях, а многие и вовсе без шинелей, разутые (был сильный мороз), без крошки табаку в кармане – все это лучше всяких слов опровергнуло злостные контр-революционные сплетни. А ведь полк выходил из города, переполненного всевозможным обмундированием, снаряжением, мануфактурой и т.п.   

Итак. Ворошилов признает, что 

1. Среди бойцов наблюдалось враждебное и озлобленное настроение не только к де­никинским войскам, но и к населению города. 

2.  В среде Конной армии оказался нездоровый элемент, соблазнившийся легкой наживой, но случаи, когда красные кавалеристы принимали участие в грабежах, 

3. Такие случаи были в корне пресечены рядом решительных мер.

4. В качестве доказательства невиновности красноармейцев  Ворошилов не нашел ничего умнее, как привести факты удручающе-нищего состояния красноармейцев, выходящих из города. 

Как для кого, для меня это прямое доказательство того, что грабежи были, и масштаб их был огромен. Ну для чего же еще, овитому славой и почетом, находящемуся на высоких постах Ворошилову, пускаться в длинные оправдания и объяснения. 

Теперь несколько фотоматериалов того времени. 
Главную роль при взятии Ростова и Нахичевани сыграли 6-я и 4-я кавалерийские дивизии, в тяжелых боях прорвавшие оборону белых у Больших Салов и Генеральского моста.

Существовала картина художника Николаева, на которой было изображено вхождение в Нахичевань 4-й кавдивизии со стороны Кизитериновской балки. Вероятно, дошла до нас только в виде газетного фото.

То же с картиной художника Грекова, на которой, вероятно, запечатлен бой у железнодорожного вокзала.

Это фото достаточно известно. Орудия, брошенные белыми.

А это с самолетом я вижу впервые.

Командный состав 4-й кавдивизии, бравшей Нахичевань. 

После взятия обеих городов, как и положено, были проведены ряд торжественных мероприятий. 

И даже субботник, на котором по традиции носили бревна. Где взяли в безлесном Ростове?

Оказывается, Иосиф Виссарионович был основателем Первой Конной и служил в ней простым кавалеристом. Почему-то вспомнил российских императоров и весь их двор, служивший где-то.

На улицах Ростова.

Буденный у трофейного танка.

И- внимание поисковиков. Фото английского танка, валяющегося где-то в Темерницкой или Кизитериновской балке. Если по мосту и промышленному пейзажу угадать место, а это не трудно, стоит поискать. Может быть, он, присыпанный, до сих пор там, или его части.

 
Очень надеюсь на читателей Меотиды, знающих точно историю эволюции надписей на этом монументе.

Обещанная ссылка