Мятежный 1905-й в Ростове-на-Дону.

«Мятеж не может кончиться удачей, 
Когда он победит, он называется иначе.»

В одном частном собрании старинных книг  мне показали эту книгу, изданную в Ростове-на-Дону в 1926 г. к очередному юбилею революции 1905 г. На обложке книги пылающий город, и вся она посвящена революционным событиям того времени.

Времени много у меня не было, и я, как обычно, первым делом обратил внимание на виды старого Ростова.
Это железнодорожные мастерские Владикавказской железной дороги, события в которых стали детонаторам всего ростовского восстания. 

А потом до самозабвения зачитался перечислением требований бастующего пролетариата.
Например, работницы шляпных мастерских  потребовали не много не мало, а бесплатного лечения в еврейской больнице.
Про этих работниц в книге написано, что они: 
«самая забитая, распыленная по мелким мастерским, часть трудящихся - шляпочницы; и те, что называется, под влиянием времени, зашевелились и пошли в наступление на своих "пауков" - хозяев. 17-го марта из 17-ти работавших в городе шляпочных мастерских, прекратили работу 15-ть.»

Надо понимать, еврейская больница в то время была платная и хорошая. Я представляю, как бы врачи этой больницы отнеслись к нахлынувшим вдруг шляпницам. И это требование выдвинуто в то время, когда город объят еврейскими погромами.  Фотографии последствий погромов  в книге не меньше, чем фотографий баррикад. 
Это не повезло Мишилевичу на Московской.

Это синагога ремесленников на перекрестке Станиславского и Газетного. (Здание не пережило войну). 

Такое впечатление, что даже большевики, осуждавшие погромы, творимые черносотенцами, в глубине души были ими довольны.
Это Старый базар (Центральный рынок по-современному)

И опять читаю требования бастующих. На этот раз плотников. 
Долой сдельную работу. – Весь советский период прожили со «сделкой» и до сих пор живем.
Еженедельная получка в субботу. -  Сейчас многие предприниматели, понимая наши национальные слабости, выдают зарплату в любые дни, кроме пятницы.
Хозяин предупреждает об увольнении за две недели, а работник уходит когда хочет – это наглость.

И опять виды Ростова во время восстания. Это Большая Садовая. Собор Александра Невского. Пустые улицы и казачьи патрули.

Эта глава вызвала нехорошее чувство злорадства. Оказывается, знаменитая демонстрация к зданию тюрьмы, требовавшая освобождение политических заключенных, началась с митинга, на котором выступали кадеты Сватиков и Николай Парамонов. Тот самый Парамонов, наследник огромной империи Парамоновых. Владелец шахт, типографий и огромного хлебного бизнеса. В 20-м году успел бежать на собственном пароходе. Умрет в 1951 г. в Германии. Говорят, раскаивался. 

Это фото сделано с левого берега Темерника. Здесь стояли казачьи батареи и  через Темерник и железную дорогу обстреливали баррикады восставших.

В этой главе книги  на меня произвел впечатление маленький эпизод.
«Лично я,  выстрелив два раза и  не попав, передал берданку откуда-то прибежавшему рабочему, на вид лет 35, который уверял, что хороший стрелок и «враз попадет». А патронов было мало. Действительно в момент выстрела этого человека у неприятеля упал солдат»

Всего лишь одна человеческая жизнь. Через такие простые эпизоды понимаешь, до какого ожесточения были доведены люди.

Баррикады. Похоже, это проспект Коцебу. Ныне Ставского.

Еще баррикады.

Это фото уже советского периода. На нем стенд из музея революции, который, напомню, располагался в ротонде городского сада. На стенде фотографии погибших героев восстания. На одной из фотографий  Виталий Иосифович Сабинин, известный под партийной кличкой Анатолий Собино, революционер, один из организаторов подпольных типографий, нелегал, член боевого штаба по руководству восстанием 1905 г. в городе Ростове-на-Дону. Погиб на баррикадах, одним из первых встретив атаку казаков. Об этом на одной из страниц книги, помещенных выше. Во время восстания Анатолий Собино возглавлял группу бомбистов на Темернике. К этой теме еще вернемся. А на стенде меня удивило название – «Наши мертвецы». Нам не понять склад ума людей той эпохи.

А теперь к теме бомб, которые во время восстания летели в полицейские участки, конторы буржуев и шеренги солдат.
Нашел захватывающее описание, как изготавливались эти бомбы. Цех по их изготовлению находился где-то на окраине, люди были изолированы от внешнего мира и подвергались жесткому воздействию газов, выделявшихся в процессе производства. Пили молоко, чтобы не отравиться до смерти, а дышать выходили только ночью. Руководил производством доцент политехнического института. Кого только не настроил против себя Николай.

Я абсолютно не надеялся узнать устройство этих бомб, понимая, какую опасность может представлять такой «рецепт» при любой власти в любые времена. 
Поэтому когда в конце книги увидел чертеж бомбы с подробным описанием устройства и действия, глазам не поверил.
Хозяину библиотеки сказал, чтобы он никому эту книгу не показывал, во избежания конфликта с законом. А здесь помещаю этот чертеж, сделав надписи нечитаемыми.
Вот он «Метательный снаряд Ростовской-на-Дону социал-демократической лаборатории бомб. Организованной южным военно-техническим бюро РСДРП.»

Я так понимаю, следуя из надписи «Из Материалов музея революции Северного Кавказа», этот чертеж висел в музее на всеобщем обозрении. Советская власть была в себе уверена.