Расстрелянная переправа.

Мне много приходилось читать про бой на Зеленом острове 21-го ноября 1941г. В этот день немецкие танки, ворвавшиеся в Ростов-на-Дону, пытались захватить переправу на 29-й линии, по которой спешно отступали наши войска.
Переправа состояла из двух частей - понтонная, через Нахичеванскую протоку, и баржами, через главное русло Дона. 
Согласно общепринятой версии, бойцы 230-го Ростовского полка НКВД, заняв оборону на северном берегу острова  и проявив мужество и героизм, не дали немцам захватить остров, тем самым сохранив в наших руках важный плацдарм для последующего наступления.
Память тому - мемориал на месте боев, видный всем, кто,переправившись по понтонному мосту, попадает на остров .

Сам я темой боя интересовался мало, полагая этот эпизод достаточно изученным. Пока в минувшее воскресенье (кстати, накануне 21-го ноября) сотрудница краеведческого отдела ДГПБ, помогая мне в поисках материала по смежной теме, не положила передо мной эту книгу.

Я искал материалы по 42-му году, поэтому, пробежав статью про бой на Зеленом в 41-м, не сразу понял ее смысл. Оказывается, есть другая версия событий, произошедших на Зеленом острове 21-го ноября.
Я приведу статью полностью. Она совсем не большая, но впечатляющая.

"В октябре 1941 года война достигла пределов Ростовской области. Захватив Таганрог, фашистское командование сразу же стало готовиться к следующему броску на восток, к берегам Дона, линия фронта приближалась к Ростову. Дон все больше становился прифронтовой рекой. Доно-Кубанское пароходство стало осуществлять транспортировку войск и воинских грузов, эвакуацию населения.

Под непрерывным огнем и бомбежками гибли речники, повреждались суда, но поток войск, беженцев, военных грузов не иссякал. Требовалось огромное напряжение сил, мужество и смелость, чтобы, не сбавляя темпов, работать в таких тяжелых условиях.
На реке появился лед, становилось все холоднее, но флот продолжал свою тяжелую, но крайне необходимую работу, оказывая всемерную помощь фронту. Кроме этого речники вместе с населением Ростова принимали участие в строительстве сухопутных оборонительных рубеже! Многие из них вступили в полк народного ополчения.
Создавшаяся на фронте обстановка требовала сооружения новой переправы в черте города. Существующий наплавной мост в створе Буденновского проспект уже не мог обеспечить пропуск войск и грузов на левый берег.
А фронт неудержимо приближался к Ростову. Уж явственно доносилась орудийная канонада. Фашистские самолеты почти непрерывно бомбили и обстреливали из пулеметов наплавной мост. Поэтому был принято решение создать новую переправу в район Зеленого острова на 29-й Линии.
С середины октября все речные суда были переведены на фронтовые условия работы. Для обслуживания переправы выделили пожарный пароход «Саламандра" буксирный пароход «Ока», три катера, в их числе паровой катер «Свет», две деревянные баржи. 

Шкипером н одной из этих барж работал Зинаков Егор Исаакович. Начальником переправы был назначен диспетчер порта М.А. Гурьев — участник Гражданской войны, старый коммунист, а помполитом — секретарь партбюро порта С.М. Немцев.
С 26 октября переправа начала действовать. Нужно было в кратчайший срок переправить как можно больше бойцов и военных грузов. Но тут началось резкое похолодание, все больше становилось льда на реке, сыпал снег и все сильнее грохотала канонада.
19 ноября гитлеровцы вышли на ближние подступы к городу. Поток отходивших частей Красной Армии возрастал, переправа на 29-й Линии действовала с полным напряжением. Шел снег, шуга смерзалась, лед намерзал на гребных колесах «Оки», на бортах катеров. Маневрировать было почти невозможно и, когда налетали самолеты с черными крестами на крыльях, пароходы становились хорошей мишенью. Но судам пока везло — прямых попаданий не было.
Капитан «Саламандры» И.Ф. Ардынцев и капитан «Оки» И.Д. Любимов не покидали мостиков своих пароходов, капитан «Света» И.Н. Житенев сам становился за штурвал своего маленького шустрого пароходика.

А к переправе непрерывным потоком подходили только что вышедшие из боя наши воинские части, повозки с ранеными, военная техника. Командиры поторапливали своих подчиненных, регулировщики охрипли от крика. Под бдительным руководством начальника службы передвижения войск полковника Петрова, на переправе не возникало «пробок» и панических ситуаций. Бойцы комендантского взвода поддерживали установленный порядок. Полковник и его люди не знали ни отдыха, ни сна. Ни на минуту не покидали переправу М.А. Гурьев и С.М. Немцев.
Мороз крепчал. К 20 ноября лед на реке стал толщинон 12-15 сантиметров. Но между островом и левым берегом, где непрерывно курсировали пароходы и катера, пролегал широкий фарватер: над черной, тяжелой водой, усеянной шугой и ледяным крошевом, висел морозный туман.
Сквозь пелену морозной дымки доносился раскатистый г рохот — это из Батайска и Задонья била наша артиллерия. В напряженной грозовой атмосфере у переправы по-прежнему было много людей и техники. Обледеневшие, обмерзшие пароходы, выбрасывая клубь черного дыма, с трудом прокладывали себе путь в ледяном крошеве. У капитанов выработалась определенная сноровка буксировки барж и у них это получалось мастерски. Переправа работала четко, без сбоев.
Едва баржа прижималась к пирсу — начиналась погрузка. Проводилась она быстро, но без суеты и паники: сначала обоз с ранеными, за ним — техника, потом солдаты: люди стояли плотной массой, навытяжку. Набивали баржу так, что буквально яблоку негде было упасть. Затем «Ока» отходила, отпускала баржу. «Свет» затягивал буксир и устремлялся к противоположному пирсу. Натужно дыша машиной, маленький пароходик, энергично расталкивая лед тупоносым корпусом, тащил за собой громоздкую баржу.
На берегу засверкали вспышки огня, возле элеватора началась стрельба, в воздух поднялись клубы дыма, густо дымя, «Ока» разворачивалась обратно, «Саламандра» шла рядом с ней, «Свет» в третий раз за этот день ташил пустую баржу к Зеленому острову.
Неожиданно неподалеку с грохотом взметнулся фонтан воды и льда. За ним — второй. Никто на переправе не понимал, откуда летят снаряды. Рвануло еще раз. По рубке, по трубе хлестнули осколки льда.
- Прямо по нас бьют! — крикнул Житенев.
Он, как, впрочем, и другие капитаны и все находившиеся на переправе, еще не знали, что немцы уже установили в Александровской балке артиллерийскую батарею и теперь «нащупывали» переправу.
Не знали на переправе и о том, что фашистские танки и пехота уже ворвались в Ростов со стороны Нового поселения. Часть фашистов была одета в красноармейскую форму, что во многом помогло им просочиться через боевые порядки отступающих войск.
Фашистские танки загрохотали по Доломановскому, Широкому, Халтуринскому переулкам, вскоре выскочили на Буденновский проспект, пробиваясь к Дону. Мост пришлось спешно поджечь. Ожесточенные схватки вспыхивали в разных районах города.
Но на переправе Зеленого острова ничего об этом не знали.
- Пошел на погрузку! — раздалась команда, и на баржу, хрипя, напрягая последние силы, потянули заморенные лошади подводы, красноармейцы бегом заносили тяжелые ящики с боеприпасами.
-Под завязку! — разнеслась команда. — Отваливай!
-Смотри за буксиром! — крикнул Житенев матросу Левкуну. Мельком взглянув на берег, он увидел на мосту танки, небрежно размалеванные белой краской.
- На барже, — крикнул он, — готовьтесь! Четвертым рейсом наши танки перевозить будем!

Катер «Свет» потянул тяжелую баржу. «Саламандра» и «Ока», упираясь форштевнями в борт баржи, помогали ему. Капитан Житенев, высунувшись из рубки. Снова посмотрел на медленно удаляющийся Зеленый остров. Он не мог понять, почему у моста поднялась суматоха: загремели выстрелы, понеслись повозки. Толпа у переправы заволновалась, никто не понимал, откуда на острове появились немецкие танки.
И даже, когда на корме «Оки» разорвался снаряд, для капитанов оставалось непонятным, откуда ведется огонь по переправе. А в это время танки один за одним сползали с моста. Выстроившись в линию, машины двигались напрямую к переправе. Вдруг из орудий передних танков полыхнуло пламя, и в гуще машин, повозок, людей на барже громыхнули взрывы снарядов, заполыхали грузовые машины.
- Немцы! — закричал Житенев через переговорную трубу в машинное отделение.—Давайте самый полный ход!
Снова загрохотали разрывы. Рвануло на пирсе и на берегу. Два разрыва прогремело на «Оке» — на корме и в надстройке. Пароход заволокло дымом, выбросилось пламя.
Снова и снова рвались в воде снаряды. С баржи строчили пулеметы, трещали автоматы, хлопали винтовки.
Оранжевая вспышка мелькнула в борту «Саламандры», клубы белого пара окутали пароход, далеко разлетелись обломки.
Капитан Житенев понимал, что нужно как можно быстрее поставить баржу к пирсу на левом берегу, чтобы спасти людей от гибели. Разогнанная баржа по инерции продолжала двигаться к причалу. Но ее нужно было еще подвести и прижать к причалу, а сделать это теперь мог только «Свет».
Капитан вывел пароход из-за баржи, которая скрывала его от глаз танкистов, и, упершись форштевнем в ее борт, подтолкнул к пирсу.
Танки, подойдя почти к самой воде, прямой наводкой били по судам. На середине фарватера пылала «Ока», оседая кормой. В дыму и клубах пара тонула «Саламандра».
Полыхнуло огнем, пароход содрогнулся. Из светового люка машинного отделения вырвалось облако пара, окутав потерявшее ход судно. Но баржа уже привалилась к пирсу, и с нее хлынули красноармейцы и повозки.

«Свет» с пробитым паропроводом беспомощно прижался к пирсу. Выгрузка шла под огнем. С левого берега трещали выстрелы по Зеленому острову, откуда- то издали рявкали пушки. «Саламандра» затонула, «Ока», продолжая гореть, тонула тоже.
Боль и гнев сжимали сердце капитана Житенева: за оставленный город, за погибших товарищей, за искалеченное любимое судно. Но все они выполнили свой долг до конца, работая до последнего, до последней возможности, а «Свет» сделал и невозможное: смертельно раненый, довел баржу до места.
- На буксире! — донеслось с берега. — Покинуть судно!
- Есть! — с трудом отозвался Житенев. — Парохода жаль, но нужно спасать команду. Но как? Прыгать на лед? Но он весь взломан.
С баржи сбросили доски на лед.
- Отходить по доскам через баржу! — скомандовал капитан. И когда последний член малочисленного экипажа спрыгнул с баржи, капитан последним оставил свой маленький пароход с ласковым названием «Свет».
Так закончился трагический день 21 ноября 1941 года на переправе Зеленого острова.
Через неделю наши войска мощным контру; вышибли фашистов из Ростова и отбросили их на километров от стен города.
Ростов вновь стал свободным."

Такая история. Я иллюстрировал ее двумя реальными военными фотографиями взятым на сайте PASTVU 
Первое фото имеет точную датировку 27.11.1941г. Тоесть на нем не те танки, которые расстреляли нашу переправу 21.11.1941г., а те, которые вероятно готовились отразить наше наступление на Ростов, которое начнется в ночь с 28-го на 29-е ноября 1941г.
Второе не имеет точной датировки, я встречал его датированным и 1941-м и 43-м годами. Но совершенно ясно, что это 29-я линия и немецкие танки спускающиеся по ней.

Сейчас Зеленый остров зарос лесом, который не страдает от паводков. Но дорога - таже самая.

В некоторых местах, ближе к главному руслу Дона, видна брусчатка, которая должна помнить те события.

Наша расстрелянная переправа была здесь, сразу за мостом, который был построен после войны.

Видите маленький песчаный пляжик в левой части снимка? Это шоссе 29-й линии уперлось в Дон. Там стояли немецкие танки топившие наши баржи и буксиры.

Теперь здесь совсем другая атмосфера.

И другие виды.

Теперь я дам ссылку на ресурс, где изложена другая версия событий того дня. Долго решал, какой из них выбрать и остановился на Миус-фронте. Сразу оговорюсь, я не придерживаюсь какой-то одной из предложенных вашему вниманию версий. Очень вероятно, что разные участники событий по разному их описывали. 

Остров Зеленый
 

Еще раз большое спасибо Наталье Самсоновой и всему отделу краеведения ДГПБ.