Шелковое дело

Шелковица в нашем крае дерево уважаемое. В летний день - в центре внимания. Угощает щедро.

Но если встретите где-нибудь на околице  одинокую старую шелковицу  или даже целую посадку, как эту у Каныгина или под Краснодонецкой, поклонитесь им.

Эти деревья - памятники большой эпопее предвоенного колхозного шелководства.
Всегда был убежден, что шелк – дело глубоко восточное.

А в нашем крае, летом – суховейном, зимой - морозном, такой нежности не место. Ошибался. Седая казачка, школьницей собиравшая листья для прожорливого червя, рассказала мне, как перед войной  во многих куренях ставили колхозники полки под потолок  для выращивания коконов. Это при обычной многодетной тесноте.
Откуда-то привозили в конвертах яйца шелкопряда. Именно конверты она запомнила. Эти яйца раскладывали на свежесорванные листья шелковицы, уложенные на упомянутые полки. Скоро из яиц вылуплялись маленькие червячки и начиналась страда для хуторской детворы. Каждый день прожорливым гусеницам надо было подкладывать свежие листья. Увядшие  мудрый восточный червь не жрет.

Быстро обирали все шелковицы в округе, а потом детей приходилось вывозить к ближайшей роще даже на колхозной пролетке. Вероятно, план по коконам был высокий и строгий.
Искали деревья черной шелковицы. На белой  листьев меньше, и они не такие мясистые.

Собирали лист семьями. Моя рассказчица, унесшись в мыслях далеко, начинает перечислять, как она, мама, Лиза, Мила и еще шесть школьниц, с раннего утра, с корзинками, пылили по округе от одной шелковице к другой.
Я на минуту перестал слушать пожилую женщину и представил, как жилось большой семье в небольшом саманном курене вместе с тысячью жующих червяков. Гусеница шелкопряда – существо нежное. Свежий воздух любит как все, но ни перегреть ее нельзя, ни переохладить.
Ко времени окукливания гусениц  у хозяев должны были быть заготовлены веники из сухого бурьяна. Их раскладывали поверх листьев. Гусеница должна была найти себе твердую опору, чтобы начать формировать кокон.
В период окукливания  можно было перевести дух и понаблюдать, как драгоценный червячок забавно плетет кокон, выпуская из себя тонкую, бесконечную нить.
А потом приходилось спешить. Родившаяся в куколке бабочка захочет выбраться наружу, прогрызет кокон и испортит его. Надо было быстро обобрать коконы с веток, собрать их в корзины и отправить на фабрику в станицу Константиновскую.

Спешили.
Именно за этим занятием  мою рассказчицу и пятерых ее подруг  застали в школьном классе немцы, когда вошли в станицу летом 1942 г.
Материалов по донскому довоенному шелководству не нашел. Только несколько коротких упоминаний. Одно восхитило:
«…происходит неуклонное укрупнение хозяйств и переход на обобществленную выкормку, что позволяет добиваться высокой техники червоводного дела.»
Ни много, ни мало – Червоводное дело!
Еще моя рассказчица вспомнила, что за ударную работу по выращиванию коконов многих премировали … отрезом шелка на два платья. Но шелка совсем другого качества, чем тот, который рос в казачьих куренях. Вероятно, искусственного.
А этот шелк, листья для выращивания которого собирала вся станичная детвора и многие взрослые, шел по совсем другому адресу. 

И многим спас жизнь в суровое время.

 Фотографий о той шелковой эпопее не нашел никаких. Коллаж сделал из современных, найденных в интернете. Кадры фильма - "Живые и мертвые"